Жили-были в России люди. Много всяких людей. Каждому было дано имя. В честь какого-нибудь святого. Или дедушки-бабушки. На худой конец, поэта, героя, полководца… Так продолжалось много-много лет, пока в России не родился Борис Юрьевич ХИГИР. Который нам объяснил: в каждом имени заключена судьба! Со всеми отсюда вытекающими!..К этому страшному человеку мы пришли в канун XXI века, чтобы узнать: как нас теперь называть?
Ну, вы знаете, как это обычно бывает… Утро, холод, похмелье. Молодой отец, отметивший накануне рождение ребенка, выруливает к роддому. Ему показывают маленький сверток, перевязанный ленточкой, который нужно как-то назвать. Бедный мужчина в эту минут никак не сможет выговорить словосочетание «демиургический акт» и уж тем более осознать, что сам совершил этот акт девять месяцев назад, уподобившись Богу, и теперь предстоит самый творческий момент — имянаречение создания. В голове бедного папаши вперемешку с алкогольными парами вертится назойливый хоровод из Вани-Тани-Маши-Саши — то есть ничего творческого. Машет молодой отец трясущейся рукой — и называет ребенка в честь бабушки, дедушки, Николая Угодника и певицы Земфиры…
Четверть века назад, когда состыковались на орбите «Союз» и «Аполлон», в честь которых были вскоре названы сигареты, сотни папаш и мамаш называли своих чад в честь отважных покорителей космоса. Вэнс Погорелов и Доналд Кукушкин, ау!.. Безответственно, товарищи!..
Дикари считали, что имя соотносится с человеком, как тело с тенью, где тень — человек. То есть имя определяет судьбу. Осознав к зрелому возрасту, что имя, данное родителями, несовершенно, зачастую попросту мешает жить, россияне вынуждены платить по одной минимальной зарплате (госпошлина) и собирать кучу бумажек.
А лучше бы не оплошать с самого начала. Мы напросились в гости к самому известному в России специалисту по именам. Люди спрашивают у него совета — как правильно назвать ребенка, как переименовать. Он сочинил про это 30 книжек и пишет еще несколько.
Гений встретил меня в халате и шлепанцах на босу ногу, чем как-то по-человечески смутил. И я никак не могла поспеть за логикой разговора, чем раздражала члена Академии информатизации России.
— Журналисты, когда пишут, не указывают отчества! Как же вы пишете?! — первым делом спросил меня Борис Юрьевич Хигир.
— Привыкли…
— Привыкли… — передразнил Борис Юрьевич Хигир. — Вас почему Леной назвали?
— Родителям на спиритическом сеансе духи подсказали, — сказала я, не думая, что это может еще больше рассердить Хигира.
— Все шарлатаны! Колдуны в десятом поколении! Страшные люди! Совсем не знают психологии! Врачи анатомию хоть плохо, но знают. Я невропатологов спрашиваю — сколько нервных волокон отходит от центрального нервного столба? Я-то знаю, а они забыли! Их там 31 пара. Все, что звезды говорят — чушь! На человека влияют имя, отчество, время рождения — и все! Если человек невезучий, ничего не поможет. Астрологи разбивают людей по знакам. Говорят, что люди, которые родились в середине августа и в середине сентября, — одинаковые! Чушь! Ты когда родилась?
— В марте…
— В марте! Как же ты могла переползти в апрель?
Я растерялась. Не знаю, как переползла.
— Вот я уже 25 лет изучаю имя, отчество и судьбу. Судьба складывается в утробе, когда имени еще нет, а отчество уже есть. Потому что человек еще в утробе слышит звуки. Я полагаю, что именно звуки воздействуют на наше сознание. Ты тут ничего отрицать не будешь, потому что отрицать нечего.
— Каким же образом звуки воздействуют на судьбу?
— Господи, — возмутился, распахивая халат, Борис Юрьевич. — Да через ушную раковину!
— Ну, а какое воздействие? — я нервничала: табуретка, на которую меня усадил Хигир, была маленькая, я с нее все время сваливалась.
Не знаю, как вы, а я с младенчества слышала монотонное жужжание родственников: «Лена, надень носки, Лена, не сутулься, Лена, не ковыряй вилкой в зубах…» То есть к их замечаниям и предложениям примешивалось мое имя. Естественно, что оно пропитало и разъело все уровни моего сознания и подсознания. Древние люди, как и Хигир, были уверены, что судьба человека, города и даже государства предначертана его именем. Само по себе имя нейтрально: когда бы я жила в пустыне, сама себя с упоением называя Леной, мне бы все было пофигу. Характер формирует отношение людей к нашему имени, значит, и к нам.
Имя — эмоциональный раздражитель социума. Одни имена звучат мягко и вызывают у окружающих приятные чувства, а другие, наоборот, неприятные. Существует теория «бессознательных ассоциаций и ощущений». Широко проводились исследования, в ходе которых людей просили ответить на вопрос, с каким цветом у них ассоциируются разные имена. Оказалось, что у преобладающего большинства исследованных имя Татьяна вызывает представление о красном, Елена обычно ассоциируется с голубым. Красный цвет пробуждает состояние тревоги, опасности, голубой — напротив, вызывает чувство успокоения, умиротворенности. По данным уже знакомого нам Хигира, Татьяны в основном натуры властные, упрямые, стараются походить на мужчин, присваивать их функции. Елены же, наоборот, — и об этом писал еще отец Павел Флоренский — олицетворение мягкости и нежности.
«Звуковая теория имени», к которой с симпатией относится Хигир, утверждает, что имена — это наборы звуков разной высоты и тембра, приводящие в возбуждение разные структуры мозга. Поэтому у ребенка, который в течение всего периода развития тысячекратно слышит «Вася», а не «Коля», происходит тысячекратное возбуждение мозговых структур, связанных с отражением звуков «в» и «с». Звуковая нагрузка на одни мозговые образования у одного ребенка и совершенно другая у другого не может не сказаться на формировании различий в их психике.
Оригинальное подтверждение этой теории нашел харьковский инженер-электрик Владимир Санжаревский. Через каскад усилителей он соединил микрофон с мембраной, на которой был насыпан металлический порошок. После этого в микрофон несколько раз подряд произносилось имя. И выяснилось: одному и тому же имени всегда соответствует строго определенный рисунок на мембране.
Наконец, теория Ф. Величко — семантико-фонетическая. Эта теория мне очень понравилась. Потому что простая. Каждая буква имеет смысловую нагрузку, то есть можно выбирать себе имя на ту букву, которая тебе нравится.
Прочие теории связаны с прямой ассоциацией твоего имени с известными носителями того же имени. Удачно проассоциировал себя мальчик Саша. Саша рос хилым и робким, пока ему не пришло в голову подражать в буквальном смысле своему небесному покровителю св. князю Александру Невскому. Саша стал усердно молиться, обливаться холодной водой и заинтересовался военной наукой. И вырос в Александра Васильевича Суворова.
С точки зрения «социальной» теории, имя человека представляет собой сгусток социальной информации о его носителе. Зная лишь имя, мы уже имеем представление о национальности, вероисповедании, основных свойствах характера и темперамента человека. Представления эти приблизительно одинаковы у разных людей, что, в свою очередь, определяет наше отношение к носителю данного имени. Ну а когда тысячи людей встречают человека «по имени», это не может не формировать у разных носителей одного имени схожих черт характера.
Объединяя все эти теории, можно вывести главную на сегодняшний день. Это эмпирическая теория, то есть основанная на опыте. В нашем случае — на опыте Хигира. Хигир за 25 лет обобщил не одну тысячу людей и смог вывести достаточно конкретные представления о каждом имени. Почему данное имя влияет именно так — неизвестно. Хигир, например, пришел к выводу, что самым распространенным именем среди злостных преступников является Александр (14,8% от общего числа), причем с отчествами (по возрастающей) Ивановичи, Николаевичи и Владимировичи. За Александрами следуют Владимиры Ивановичи, Николаевичи, Алексеевичи, Владимировичи (простите Хигира и меня заодно, господин президент). Замыкает криминальную тройку лидеров Сергеи Ивановичи, Николаевичи, Анатольевичи, Владимировичи.
По имени-отчеству-дате рождения Хигир с ходу может выдать характеристику человека. Люди пишут Хигиру мешками. Я видела эти мешки. Люди пишут: у меня беда, ребенок болеет, зовут так-то, как его заново назвать, чтобы не болел?
— Александры, например, все с детства болеют сильно. Респираторные заболевания у них. Эдуарды же этим не болеют. Ну, желудочек у них иногда болит… Игори многие болеют: ухо, горло, нос. Я по своей статистике знаю, что у Игорей за счет этого ослабляется иммунная система. Я не врач, не могу объяснить. Но я наблюдал 25 лет.
— То есть если изменить имя, болезни пройдут?
— Все изменится. Недавно был случай: мы переименовали девушку Саиду. Страшно была несчастлива, хоть и переводчик с английского. Переименовали — и все наладилось. А потому что родители ей дали имя, производное от мужского, пусть и мусульманского. Чего категорически нельзя делать: у девочек складывается мужской характер. Не зря на Руси женщинам, уходившим в монастырь, давались, как правило, мужские имена…
Нельзя круто изменить программу жизненного пути, взяв себе другое имя. Новое имя добавляет к основному какие-то нюансы. Но здесь есть сильный психологический аспект, типа «жизнь начать с нуля». С этим связаны обряды инициации у древних племен, или перемена фамилии при вступлении в брак, или псевдонимы. Был Ульянов, стал Ленин — все: новый человек!
— А когда вы заинтересовались психологией имени?
— С детства в цирке наблюдал. Я там электриком работал. Одной тигрице в цирке поменяли имя, труднопроизносимое, так у нее сразу поменялся характер. Я над этим задумался. И сейчас я занят самым важным делом на Земле. Ведь имена есть на всех континентах. Есть черные, белые, рыжие люди, правильно? И у всех есть имя. За границей, правда, нет отчества. Но ты ж сама понимаешь, без отчества — как? Ну, если муж с женой…
— Подождите, почему за границей нет отчества?
— Там культура другая. У нас культура какая — украл, пошел и продал. Я к примеру говорю… А там другое, там более воспитанные люди, генофонд совсем другой.
— А как это с отчеством связано?
— Ну, у них заходят и говорят: «Хэлло, Джон!», или еще как-то… А самое важное — это отчество. Потому что когда человек еще не родился, оно уже есть…
— А почему для русского это важнее, чем для них?
— Боже мой, что ж ты простых вещей понять не можешь! — совсем рассердился Борис Юрьевич. — Потому что культура другая! Русские люди непредсказуемые, сегодня говорят одно, а завтра — все наоборот! Я не историк, я еврей. Если я буду заниматься историей, то я забуду, чего русские люди хотят. Разве можно историю изучать, когда у нас половина сумасшедших?!..
Я усидела на табурете, хоть и с трудом. Я почувствовала себя Алисой, беседующей с гусеницей, курящей кальян, или с Мартовским Зайцем:
— А что вы делали после цирка?
— У меня два высших образования. Я окончил Институт физкультуры и факультет психологии Харьковского пединститута. Ведь что такое наша психология? Это философия. Тебе отмечали день рождения?
— И сейчас отмечают.
— Минуточку! Я спрашиваю: отмечали?
— Отмечали.
— Вот, у тебя есть год рождения. То есть пока еще день, а год потом будет, когда на пенсию пойдешь. В цирке рано на пенсию уходят. Или балерины. Там очень тяжелая работа. Это все конкретно. А мы философией занимаемся…
Хигир вздохнул.
— Конечно, про историю я в шутку сказал. Историю надо изучать. Но мне некогда. Я книги пишу, толстые красивые книги. Я занимаюсь конкретизацией человека…
После разговора с Хигиром я простудилась, и у меня образовалось время для занятий историей.
В московских загсах живет предание: был человек, который менял имена каждый раз в связи с новым генсеком. И это нормально, для России в смысле нормально. Потому что в России мода на имена одна из самых ветреных. В глухую языческую пору было модно давать имена природные: Малинка, Иголка, Паук, Рябушка.
Потом родители стали называть младенцев по особым приметам или по обстоятельствам, при которых они появились на свет. Так получили путевку в жизнь Беляй, Чернуха, Лобан, Миляй, Неждан, Забава, Пискун. Причем считалось: чем негативнее имя, тем лучше, потому что, кроме официального, было у язычников тайное, настоящее имя. Так наши предки обманывали злых духов.
Все круто переменилось в 988 году. После Крещения Руси имена стали давать по святцам. В честь святого, в день памяти которого ребенок родился или крещен. В церковном календаре некоторые имена встречались очень часто. Например, Иван — 79 раз. Потому и все наши сказки — про Ивана.
В 1917 году появились новые святцы. Первый советский именной календарь рекомендовал такие имена: 7 февраля. Родился писатель-утопист Томас Мор. Предлагаются имена — Томас и Мора..
В 1937 году на экраны вышел фильм «Бесприданница», и на протяжении 15 (!) лет родители называли Ларисами ежегодно не меньше 22 девочек на 1000 новорожденных.
Война возродила интерес ко всему исконно русскому. Родители называли Иванами 92 младенцев из 1000 новорожденных.
50-е годы — время Татьян, обогнавших даже Наташ и Маш. 60-е — неоромантизм. Мальчикам давались простые имена: Александр, Алексей, Андрей. Девочкам — Елена, Ирина, Марина, Наталья, Ольга. Пару лет отмечался значительный всплеск Анжелик и Анжел, связанный с выходом на экраны фильмов с Мишель Мерсье в главной роли. Назревал кризис жанра. Филологи начали выпускать пособия по именам в помощь загсам и родителям. Благодарные россияне за двадцать лет увеличили количество общеупотребительных имен у девочек с 25 до 40, у мальчиков — с 31 до 42.
В середине 70-х из роддомов валом повалили Олеси — белорусский уменьшительный вариант имени Александра (как раз тогда про Олесю нездешними голосами заливались «Песняры»). В 80-е детей стало модно называть старинными именами, непопулярными в годы советской власти: народилась тьма тьмущая Марф, Евдокий, Василис, Анастасий, Максимов, Денисов, Никит и Данил.
На исходе века специалисты считают, что у каждого имени есть свой срок жизни. Например, имя Иван уже никогда не станет массовым.
Прежде чем заболеть и в силу образовавшегося свободного времени составить историческую справку, я поинтересовалась у Бориса Юрьевича Хигира, какие же имена войдут в моду в XXI веке:
— Это мои данные. Но они — точные. У меня статистика собрана по всей стране. В следующем веке будут популярны имена, которые могут противостоять алкоголю и наркомании. Люди будут интуитивно бежать от уже затертых имен, связанных с этими бичами нашего века. Мальчиков будут называть Ермаками, Илларионами, Вениаминами, Верославами, Аристархами. А девочек — Владами, Джеммами, Зарами, Иветтами, Иолантами, Ладами, Лолитами, Мирославами и Юннами…
— Боже мой, как же вы собирали свою замечательную статистику?
— В начале я один раз сказал по радио, что нельзя давать имена родственников, так подтверждающие письма ко мне шли месяцами.
— А до передачи откуда вы знали, что нельзя?
— Так я ж этим 25 лет занимался. Когда я работал над книгой «Анатомия криминала», работал в областном суде, мне разрешили. Потом ходил по фирмам, выяснял, кто как работает, ходил по семейным консультациям. Долгое время работал с милицией.
Там психологов нет… Ты про это можешь написать?
— Могу.
— Напиши, Лена, всю правду! Люди должны знать всю правду. Только не пиши, что я сверхчеловек. Не надо…
Источник: Елена КУДРЯВЦЕВА, «Огонек» №47 (4674) декабрь 2000